Благодаря успешной деятельности азербайджанского драматического театра (1873), который сумел пробудить в массах значительный интерес к театральной культуре, впервые на Востоке были созданы предпосылки для основания оперного театра.
Становление азербайджанского театра в целом проходило в условиях колониальной политики царской России и сильного русификаторского давления. Значение театра как сцены, на которой встречаются различные культуры, было сведено российскими властями к способу популяризации русской музыки, языка и культуры. Этому азербайджанские любители театра противопоставляли своё самобытное национальное содержание. В таких условиях азербайджанский театр развился от любительского до профессионального.
Основоположником азербайджанского оперного искусства является Узеир Гаджибеков (1885–1948), важнейшей заслугой которого явилось развитие национальных, самобытных традиций музыкального искусства азербайджанского народа в сочетании с достижениями мировой музыкальной культуры.
Будучи одним из популяризаторов азербайджанской музыки, Уз. Гаджибеков за 1908–1915 гг. создал 6 опер: «Лейли и Меджнун» (1908), «Шейх Санан» (1909), «Рустам и Зохраб» (1910), «Шах Аббас и Хуршуд Бану» (1911), «Асли и Керем» (1912), «Гарун и Лейла» (1915) (седьмая будет написана в 1936 г., и это «Кёроглы»); и 3 оперетты (в музыкальной историографии Азербайджана иногда называют музыкальными комедиями): «Муж и жена» (1909), «Не та, так эта» (1910) и «Аршин мал алан» (1913).
Сама идея создания национальной оперы зародилась задолго до её реализации. Как вспоминал Джейхун Гаджибеков, родной брат Уз. Гаджибекова, на одном музыкально-вокальном вечере двое студентов изображали Меджнуна и Лейли — сюжет, который был известен всем, — и это исполнение произвело на братьев Гаджибековых глубокое впечатление.
После того как в Баку стали приезжать труппы русских и итальянских артистов, исполнявшие оперы «Ромео и Джульетта», «Тристан и Изольда», «Травиата», «Тоска», они еще глубже ощутили потребность воплотить свою идею. Работа над оперой «Лейли и Меджнун» была начата в 1907 г. в Баку, в гостинице «Исмалийе», где остановились братья Гаджибековы.
По воспоминаниям Дж.Гаджибекова, для отдельных вокальных номеров они подбирали жанр мугаматов — раст, чаргях, шикастеи, фарс, баяты-шираз и сегях (азербайджанские мугамные лады), или же теснифов (составление, сочинение, произведение — вокально-инструментальный жанр азербайджанской музыки), заимствуемых из народной музыки или же оригинальных мотивов. Затем все это перекладывалось на ноты (Узеир Гаджибеков изучил нотную систему, а также освоил игру на скрипке в Горийской учительской семинарии), вводились полифонические тенденции для хоровых выступлений, что вообще не было характерно для восточной музыки (использовались унисон и октава).
Позже применение полифонии было усовершенствовано Уз. Гаджибековым. Из бывших коллег по семинарии Уз. Гаджибеков организовал струнный оркестр, добившись от скрипачей-любителей извлечения нужных звуков.
И вот 12 (25) января 1908 г. наступил знаменательный день в развитии музыкальной культуры не только азербайджанского народа, но и всего мусульманского Востока: постановка первой азербайджанской оперы «Лейли и Меджнун» Уз.Гаджибекова в театре азербайджанского миллионера и мецената Г. З. Тагиева в городе Баку.
Создавая оперу «Лейли и Меджнун», Уз. Гаджибеков понимал, что в массе своей простой народ совершенно не знаком с европейской профессиональной музыкой, но раскрытый доступными музыкальными средствами, хорошо известный сюжет будет понят. Поэтому он использовал классические азербайджанские мугамы (зерби-мугамы, теснифы и рянги).
«Лейли и Меджнун» дала начало новому виду азербайджанской оперы — мугамной опере. Главная заслуга в подготовке этого спектакля принадлежала первому азербайджанскому профессиональному режиссёру Гусейну Араблинскому. В хоре и оркестре были задействованы учителя бакинских школ, сам Узеир Гаджибеков играл на скрипке.
Первым азербайджанским дирижером был Абдуррагим Ахвердиев; исполнителем роли Меджнуна — Гусейнкули Сарабский, служащий городской управы, обладавший приятным голосом и имевший театральный опыт, участвовавший в драматических представлениях как любитель, а на роль Лейли был выбран Абдуррагим Фараджев.
Кроме того, в афишах Баку сообщалось о «сооружении для мусульманок специальных закрытых лож в театре».
Первыми солистами-таристами были Гурбан Пиримов и Ширин Ахундов. После премьеры Уз.Гаджибеков через газету «Иршад» выразил Ширину Ахундову свою благодарность за то, что «известный национальный тарист и знаменитый Ширин не присоединился к демонстративно покинувшим театр в день спектакля музыкантам и своим прекрасным исполнением помог нашему оркестру».
Дело в том, что для участия в спектакле были приглашены таристы, но из-за разногласий касательно исполнения какой-то мелодии возник серьёзный спор, в результате которого никто из таристов, кроме Курбана Пиримова, не пришёл на первую постановку. Однако приведённая выше цитата явилась доказательством тому, что активное участие в первой постановке оперы «Лейли и Меджнун» принял тарист Ширин Ахундов, за что, собственно, и благодарил его Уз. Гаджибеков.
Задолго до премьеры оперы весть о ней распространилась далеко за пределы Баку. По словам очевидца этого спектакля, М.С.Ахундова, «билеты на него были заказаны из Елисаветполя (Гянджа), Иревани, Владикавказа, Тифлиса…».
Спектакль прошёл с большим успехом и этот успех, по словам самого Уз. Гаджибекова, объяснялся тем, что «азербайджанский народ уже ожидал появления на сцене своей, азербайджанской оперы, а в “Лейли и Меджнун” сочетались подлинно народная музыка и популярный классический сюжет…».
Эта первая постановка «Лейли и Меджнун» послужила толчком и для развития других музыкальных жанров, а её первые и яркие исполнители (Г. Сарабский (тенор) в роли Меджнуна, А. Фараджев (сопрано) в роли Лейли) стали основателями новой, не существовавшей до того времени национальной оперной школы. Это при том, что ни тот, ни другой не были профессиональными певцами.
В дальнейшем незаменимым исполнителем женских ролей в операх и опереттах Уз. Гаджибекова был Ахмед Агдамский, «обладавший приятным голосом, изящным телосложением и невысоким ростом». Это помогало ему при создании женских образов, за что он постоянно подвергался преследованиям, вынужден был менять фамилию и место жительства (например, несколько лет он прятался под именем Мири).
Участие азербайджанских женщин в театре, равно как и исполнение в нем женских ролей, было серьёзной проблемой. Выход актрис на сцену был очень опасным, даже просто появление женщины в зрительном зале считалось грехом. Поэтому женские роли на рубеже XIX–XX веков исполняли мужчины, которым тоже доставалось. У мусульман считалось позорным брить усы и бороды, а очищать их каждый раз от грима и клея было нелегко. Актёров порочили, распространяли о них клеветнические слухи, и надо было быть достаточно стойким, чтобы соглашаться играть женские роли.
Отметим, что до 1917 г. опера «Лейли и Меджнун» была поставлена более 30 раз, и с каждой новой постановкой возрастал её успех. О популярности первой азербайджанской оперы свидетельствовали различные примеры её использования вне театра. Так, некоторые предприимчивые фабриканты даже выпустили специальные папиросы с этикеткой «Лейли и Меджнун».
В 1908–1909 гг. Уз. Гаджибеков занимается написанием и постановкой второй оперы — «Шейх Санан». В ней он увеличивает количество хоровых номеров, а традиционный аккомпанемент на таре заменяется сопровождением на скрипке и флейте. Как и раньше, права на постановку оперы «Шейх Санан» приобрело общество «Ниджат» («Спасение»), выдав Уз. Гаджибекову ссуду в 300 рублей.
По сообщениям прессы, четырёхтактная опера «Шейх Санан» успеха не имела: «Опера прошла слабее, чем следовало ожидать. Несмотря на красивую музыку, она, вследствие сильно выраженного европейского характера, привыкшим к восточной музыке мусульманам не понравилась».
Молодой Узеир Гаджибеков
Что касается Уз. Гаджибекова, то печать называла его «пионером оперной композиции в мусульманском мире», считая, что «он сделал гигантский шаг в восточном искусстве».
Успех оперы «Лейли и Меджнун» и оперетты «Муж и жена», а также постановки опер «Шейх Санан», «Рустам и Зохраб» дали толчок появлению новых опер и оперетт.
Значительным событием в музыкальной жизни Азербайджана было создание оперетты «Не та, так эта» («О олмасын, бу олсун»), созданной Уз. Гаджибековым в 1910 г. Премьера состоялась 25 апреля 1911 г. в здании цирка братьев Никитиных и имела огромный успех. Что же касается музыки, то здесь мнения разделились.
После триумфа оперетты «Не та, так эта» в 1911 г. азербайджанский музыкальный театр предпринимает ряд гастрольных поездок в различные города Южного Кавказа. Азербайджанский оперный театр завоёвывал большую популярность как в Баку, так и в других городах Южного Кавказа, но несмотря на это, его актёры, композиторы, режиссёры и другие сотрудники находились в тяжёлом материальном положении. Это объяснялось политикой финансового закабаления, проводившейся обществом «Ниджат». Имея большие дивиденды от постановок музыкальных произведений, общество тратило на нужды театра мизерную сумму, а приглашая актёров для исполнения той или иной роли, платило им очень низкую ставку. В результате многие вынуждены были искать дополнительный заработок. Это относилось и к Уз. Гаджибекову.
В прессе стали появляться сообщения о работе Уз. Гаджибекова над новой оперой «Асли и Керем» на сюжет одноименной народной поэмы, с использованием мугамов — баяты-шираз, сегях, расти и др. Премьера оперы состоялась 18 (31) мая 1912 г.
Газета «Каспий» отмечала: «Бакинская публика без различия национальности заинтересовалась попытками Гаджибекова обновить восточную музыку, чтобы она, не теряя своего природного духа, могла бы быть понятной для слуха европейца».
Присутствие на спектакле значительного количества азербайджанок, а также и женщин других национальностей отмечалось как особое событие.
После премьеры оперы «Асли и Керем» и успеха последующих постановок летом 1912 г. общество «Ниджат» отправляет Уз. Гаджибекова в Москву для поступления на музыкальные курсы при Московском филармоническом обществе к А. А. Ильинскому. Здесь Уз. Гаджибеков встречается с прославленными музыкальными деятелями. Затем он переезжает в Санкт-Петербург, где год учится в консерватории у В. Калафатти.
М. Магомаев, взявшийся за руководство труппой после отъезда Уз. Гаджибекова на учёбу, столкнулся с определёнными трудностями. Так, не имея своего помещения, театр арендовал его на кабальных условиях, постоянной труппы не было, особые проблемы возникали с привлечением женщин-азербайджанок на сцену.
К этому времени все театральное дело находилось в руках театральной секции общества «Ниджат», купившей права на постановку всех опер Уз. Гаджибекова. Однако М. Магомаеву удалось отстоять авторское право Уз. Гаджибекова и получить возможность ставить спектакли без ведома и вмешательства «Ниджат».
Долгая и упорная борьба с «Ниджат» привела к тому, что М. Магомаев, Г. Сарабский и другие, работавшие в театральной секции этого общества, покинули его и взялись за самостоятельную постановку своих спектаклей, создав свою труппу. Труппа заключила соглашение с Уз. Гаджибековым на постановку его произведений и начала готовить оперетту «Аршин мал алан».
Премьера оперетты состоялась в театре азербайджанского мецената Г.З.Тагиева 25 октября 1913 г. и завоевала любовь массового зрителя, на долгие годы заняв прочное место в репертуаре азербайджанского музыкального театра.
Традиции Уз. Гаджибекова успешно продолжил его брат Зульфугар Гаджибеков. Им были созданы три музыкальные комедии на собственное либретто: в 1909 г. «Пятидесятилетний юноша», в 1911 г. «Женатый холостяк» и «Богач» («Одиннадцатилетняя невеста»), а в 1915 г. он написал лирическую мугамную оперу «Ашыг Гариб», которая была поставлена на сцене в этом же году.
Свой след в театральном оперном искусстве оставил Абдулмуслим Магометович Магомаев. В 1913 г. М. Магомаев приступает к созданию мугамной оперы «Шах Исмаил». Партитура оперы была завершена в 1916 г. Активно шла подготовка к спектаклю, однако осуществить постановку помешал пожар в театре Г. З. Тагиева, где в дореволюционные годы исполнялись азербайджанские оперы и ставились оперетты. Только через три года — 7 марта 1919 г. — состоялось первое представление оперы «Шах Исмаил», прошедшей с большим успехом.
Положение азербайджанского театра в начале ХХ века усугублялось не только тяжёлыми театральными налогами, которые были введены царским правительством, осознавшим всю популярность, которую приобретал театр среди народа, и то, что театральное искусство приносило огромные доходы, но и тем, что чинились разного рода препятствия для нормальной его деятельности.
Так, участились случаи преследования деятелей театра и обысков их квартир, усилился контроль за различными обществами со стороны властей. Полиция все чаще стала посещать просветительные общества, знакомилась с имуществом и уставами.
А в заметке «Контроль над театрами», опубликованной в газете «Игбал», указывалось на то, что бакинский градоначальник подполковник П. И. Мартынов (1909–1915) приказал театральной комиссии «осуществлять контроль над всеми существующими в Баку театрами…».
Руководство общества «Ниджат» заключило договор с Уз. Гаджибековым, согласно которому обретало право на все его музыкальные произведения сроком на два года и извлекало таким образом пользу как от исполнения произведений композитора, так и от его артистических сил, при этом совершенно забывая об авторе оперных произведений.
В результате спектакли ставились наспех, к ним привлекались неподготовленные исполнители, состояние оркестра было неудовлетворительным. Все это негативно отражалось на художественном уровне постановок и, естественно, снижало интерес широкой аудитории к оперному театру, вызывало разочарование, как среди широкого круга общественности, так и среди самих членов общества.
В действительности наблюдаемое охлаждение публики в 1913 г. было вызвано тем, что представляемый репертуар в художественном отношении не соответствовал должному уровню. Автор статьи, выступивший с разбором состояния театрального дела на страницах газеты «Баку», отмечал, что азербайджанское театральное дело «находится в весьма плачевном состоянии… современный мусульманский театр не удовлетворяет эстетическим и художественным требованиям общества».
При этом он связывал охлаждение публики к драматическим постановкам с появлением опер. Хотя основной причиной скорее было включение в репертуар безыдейных, реакционных и мещанских пьес. Что же касается опер, то «Лейли и Меджнун» имела постоянный огромный успех: шла за сезон несколько раз, давая валовой сбор до 3000 рублей.
К концу 1917 г. сформировалась актёрская школа с чёткой эстетической и воспитательной платформой, которая составила прочную предпосылку для создания специальных театральных учебных заведений.
В декабре 1917 г. при «Союзе мусульманских артистов» была организована специальная студия, где проводились занятия по сценическому искусству, были организованы кратковременные курсы по повышению профессионального мастерства актёров.
В новых исторических условиях были созданы объективные предпосылки для зарождения и становления азербайджанского оперного искусства, родоначальником которого стал Узеир Гаджибеков, внёсший своим творчеством неоценимый вклад в развитие музыкальной культуры Азербайджана.
Это было время, для которого характерно интенсивное проникновение элементов европейской и русской культур, происходившее на фоне общественно-политических изменений и культурных преобразований конца XIX — начала XX века. Этому в немалой степени способствовали гастроли зарубежных и русских оперных артистов в Баку.
Несмотря на театральную цензуру, на слабую материально-техническую базу и недостаток хорошо подготовленных актёров, оперное искусство пробивало себе дорогу, благодаря самобытным талантливым артистам, композиторам, драматургам.
По материалам
Института истории им. А. А. Бакиханова
Национальной академии наук Азербайджана